Тюркские заимствования в 1 томе толкового словаря В. И. Даля

Содержание
Введение
Заимствования из тюркских языков в русской лингвографии XVIII – XX веков
Общая характеристика лингвографических источников
В.И.Даль – автор «Толкового словаря живого великорусского языка»
Тюркские заимствования в 1 томе толкового словаря В.И.Даля
Тюркские заимствования арабского и персидского происхождения
Чисто-тюркские заимствования в словаре В.И.Даля
Методическая часть
Заключение
Список использованной литературы

1.0. Заимствования из тюркских языков в русской лингвографии
XVI – XX веков

1.1 Общая характеристика лингвографических источников

Толковые словари современного русского литературного языка решают нормативные задачи [16-21]. Принцип нормативности охватывает все стороны словаря — подбор слов, толкования слов, акцентологические и морфолого-синтаксические, стилистические характеристики разъясняемых слов, иллюстративный материал и т.д. Принцип нормативности распространяется и на семантиче¬ский анализ слов.
Самая важная часть словарной статьи — определение, толко¬вание.
В словарях обозначается правильное ударение, приводятся основные грамматические формы толкуемого слова.
Основные типы словарей

Два типа словарей
энциклопедические лингвис¬тические (филологические)
Энциклопедический словарь содержит в сжа¬том виде важнейшие сведения о современном состоянии той или иной отрасли человеческих знаний, о наиболее важных событиях, лицах, явлениях и т. п. В словаре раскрываются не слова, а поня¬тия. К ним относятся «Большая советская энциклопедия», «Малая советская энциклопе¬дия», «Детская энциклопедия», «Медицинская энциклопедия», фи¬лософский, политический, юридический словари.
Переводные (многоязычные или чаще двуязычные) Одноязычные
В одноязычных же сло¬варях слова толкуются посредством слов того же языка. Подобные словари обычно называют толковыми. В них раскрывается значение слова, дается необходимая стилистическая и грамматиче¬ская его характеристика, приводятся нужные иллюстрации, пока-зывающие употребление слова в контексте, и т. д.



Толковые словари по охвату лексики, подлежащей разъяснению, могут быть относительно полными, комплексными и аспектными, освещающими какую-то вполне определенную часть лексического состава. Одни комплексные словари (например, «Словарь современ¬ного русского литературного языка» в 17-ти томах) показывают употребление лексического состава во всем объеме, кроме слов уз¬котерминологического и редкого применения; другие комплексные словари (в частности, «Словарь русского языка» С. И. Ожегова), напротив, преследуют строго нормативные цели, вследствие чего словник подобных словарей заметно сокращается.

Важнейшие толковые словари
Первым толковым словарем русского языка был «Словарь Ака¬демии Российской» (1789—1794), который насчитывал свыше 43 тыс. слов. Слова размещались по гнездам. В новом издании этого сло¬варя (1806—1822) было уже свыше 51 тыс. слов и расположены они были в алфавитном порядке. Теоретической основой для состави¬телей этого словаря (И. Ф. Богдановича, Г. Р. Державина, Д. И. Фонвизина и др.) явилось учение М. В. Ломоносова о «трех штилях» — высоком, среднем и низком. Слова и обороты, почерп-нутые из народной речи, как и слова иноязычного происхождения, встречаются здесь в незначительном количестве. Этот словарь от¬ражает лексические нормы литературного языка второй половины XVIII в.
Значительным событием в лексикографии явилось издание Ака¬демией наук в 1847 г. «Словаря церковнославянского и русского языка», который, по мнению его авторов (А. X. Востокова, П. А. Плетнева, Д. И. Языкова и др.), представляет собой «вполне систематическое собрание слов». В нем содержится около 115 тыс. слов книжного и разговорного характера. В словаре много обще¬употребительных слов иноязычного и церковнославянского проис¬хождения, включены областные слова, если они «с точностью вы¬ражают предмет и пополняют ощутительный недостаток в языке», широко представлена лексика, относящаяся к разным отраслям знаний.
В словаре дается подробная грамматическая и семантическая характеристика разъясняемых слов. Слова определяются как в пря¬мом (собственном) значении, так и в переносном и сопровождаются различными стилистическими пометами: простои., церк., стар. и т. п. Для слов, относящихся к профессиональной и специальной терминологии, сохраняются такие пометы, как воен., арт., мор., форт., горн., тип. и др. Фразеологические обороты отделяются от определений и иллюстраций чертой: Младый: — От младых ногтей («измлада»).
Однако эти толковые словари не отражали всего богатства на¬родного языка. Такую задачу выполнил «Толковый словарь живого великорусского языка» (1863—1866) В. И. Даля. Над созданием четырехтомного словаря (свыше 200 тыс. слов) Даль работал более 50 лет. В словарь вошли почти все известные слова русского языка: бытовые, диалектные, книжно-письменные, иноязычные («чуже-словы»), профессиональные и др. Основой словаря стали слова народного языка, «сберегшего в жизненной свежести дух, который придает языку стойкость, силу, ясность, целость и красоту».
Даль избрал алфавитно-гнездовой способ расположения слов. Это позволяет увидеть живую связь слов, которая хорошо просле¬живается в законах русского словопроизводства: «Из три выходит троить, из гл. троить: троение, тройной, тройка и пр.». Слова Даль обычно разъясняет посредством синонимов («тождесловов»), широко привлекаемых из областной лексики. Иноязычные слова он также нередко растолковывает посредством семантически сближен¬ных слов. Так, при определении слова азарт приводится ряд заме¬нителей: задор, вспыл, вспых, горячность, запальчивость. В качестве иллюстраций в словаре приводятся многочисленные пословицы и пословично-поговорочные выражения.
Лексический состав и семантический строй русского литера¬турного языка нашего времени получил отражение в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова (т. 1—4, 1934— 1940), в академическом «Словаре русского языка» под ред. А. П. Евгеньевой (т. 1—4, 1957—1961; 2-е изд., 1981—1984), в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова (1-е изд., 1949; 18-е изд., 1986) и, наконец, в академическом «Словаре современного русского литера¬турного языка» (т. 1—17, 1950—1965). Первые три словаря носят строго нормативный характер, что достигается отбором лексики, выделением таких значений, которые свойственны словам литера¬турного языка, стилистической квалификацией слов и отдельных значений, продуманной системой грамматических помет, упорядо¬ченной орфографией, иллюстрациями, показывающими правильное употребление слов, и т. п.
«Толковый словарь русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова послужил своеобразным эталоном для создания последующих поколений.
В словаре подробно разработана шкала стилистических оценок, помогающая установить границы употребления слов. Здесь содер¬жатся указания на стилистические разновидности устной и письмен¬ной речи. В словаре дается детальная грамматическая характеристика слов: указывается видовая дифференциация, управление, пока¬заны ограничения в лексической сочетаемости и т. д. Словарь под ред. Д. Н. Ушакова содержит богатый материал для изучения тех изменений в области лексики, которые произошли после Великой Октябрьской социалистической революции.
В академическом «Словаре русского языка» под ред. А. П. Евгеньевой отражены те изменения в лексико-семантической струк¬туре языка, которые произошли в течение последующих десятиле¬тий, использован богатый иллюстративный материал из художе¬ственной и общественно-политической литературы.
«Словарь русского языка» С. И. Ожегова можно рассматривать как наиболее современный толковый словарь. В словаре указы¬вается сочетаемость слов, наиболее типичное словоупотребление, даются лаконичные и точные определения значений слов и фразео¬логизмов, хорошо представлена современная общественно-политиче¬ская лексика.
Лексика современного русского языка во всем своем богатстве и многообразии отражена в 17-томном «Словаре современного рус¬ского литературного языка». Этот словарь одновременно является нормативным и толково-историческим. По замыслу его составителей, «он должен охватить все лексическое богатство русского литера¬турного языка с грамматической его характеристикой, преимуще¬ственно от эпохи Пушкина...». Словарь включает устаревшие слова: выя, ланиты, стогны и др.; просторечную лексику: обдирала, обол¬тус и др.; многие диалектные слова, получившие отражение в худо¬жественной литературе: баять, казан, курень и др.; термины из разных областей знания и техники: амфибия, изотермы и др.; распространенные иноязычные слова, некоторые географические названия и собственные имена, получившие символическое значе¬ние (Обломов и др.), редкие слова типа заболонь (оболонь), обмежёвка и т. д. В словаре учтены орфографические, произносительные и стилистические нормы.
В первых трех томах словаря принято гнездовое расположение слов, учитывающее их связь в речи и смысловую общность. С чет¬вертого тома слова размещаются в алфавитном порядке (гнездовая система отвергается как не отвечающая справочной цели издания). В словаре даются развернутые определения значений слов. Эти значения иллюстрируются многочисленными примерами из произ¬ведений художественной, общественно-публицистической, научной, эпистолярной и другой литературы.

Толковые словари XVIII – XX веков
В толковых словарях XVIII – XX веков содержатся сведения о тюркских заимствованиях. Исследователями [22] в академических толковых словарях - «Толковый словарь русского языка˝ под ред. Д.Н.Ушакова (1935-1940; СУ), «Словарь современного русского литературного языка˝ (1948-1965; БАС), «Словарь русского языка» под ред. А.П.Евгеньевой (1981-1984;МАС), «Толковый словарь русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой (1997; СОШ), «Большой толковый словарь русского языка» под ред. С.А.Куз¬нецова (1998; БТС), «Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный» Т.Ф.Ефремовой (2000; СЕ) - выявили более 800 тюркских лексических элементов, из них около 300 зафиксировано во всех словарях (аргамак, безмен, изюм, караван, корчага, кутерьма, обезьяна, сарай, собака, тузлук, шалаш и др.). Остальные единицы представлены в части словарей или даже в одном словаре. Число фиксируемых в источниках тюркских заимствований увеличивается (385 единиц в САР-1 и 740 – в СЕ), однако в процентном соотношении со словниками словарей их количество уменьшается (0,85% в САР-1 и 0,49% в БТС, 0,54% в СЕ). Исследователи отмечают, что в определенной степени это связано с тем, что словарный состав источников пополняется во многом за счет подключения производных слов, а также заимствований, особенно современных, среди которых тюркизмы составляют небольшое количество.
Например, Каримуллина Г.Н., при анализе формально-грамматической характеристики тюркизмов приводила фонетико-графическую и грамматическую характеристику тюркских элементов [23].
Каримуллина Г.Н. пришла к следующим замечаниям: «Орфографические варианты, как правило, являются следствием отображения на письме вариативности гласных а и о, находящихся в предударных слогах (карачу'н – корочу'н, карга' - корга', магары'ч - могары'ч, ота'ра - ата'ра и др.). В ряде случаев (для 30%), говорят о полном освоении слов, о предпочтении и утверждении одного из имеющихся ранее вариантов; см., например (полужирным шрифтом выделен вариант, который был вытеснен): салта'н – султа'н, сергу'ч - сургу'ч, чевя'ки - чувя'ки и др. Что же касается лингвографической фиксации фонетико-графических вариантов, то она не отличается единообразием, системностью. Не все варианты, содержащиеся в толковых словарях, имеют место в заголовочной части определенной словарной статьи; нередко варианты приводятся только на своем алфавитном месте (обычно в виде отсылочных статей), что снижает информационный потенциал источника; см., например: водырь, кайданы, хорюговь, шанданъ [СЦРЯ]; козак, корачки, корга, туез [БАС]; калиф, сагайдак, сайдак [БТС]; фелука, чуха, шальвары [СЕ] и др. «[23].
Основные элементы, касающиеся акцентологических вариантов слов, представлены для части тюркских элементов, которые зафиксированы в основном в толковых словарях ХХ века (де′рвиш – дерви′ш, кобы′з – ко′быз, пиала′ – пиа′ла, тю′рик – тюри′к, чавы′ча – чавыча′ и др.). Исключение составляет тюркизм жемчуг, который с вариантом жемчу'г отмечен в СЦРЯ. Учеными были выявлены также акцентологические варианты, вытесненные из русского языка в течение анализируемого периода времени (они выделены полужирным шрифтом): бели′берда – белиберда′, домра' – до'мра, жемчу′г – же′мчуг и др [23].
Учеными отмечается различная степень адаптации заимствованных единиц.
Например, морфологическая адаптация заимствованных единиц выражается в придании им тех форм, которые соответствуют системе русского языка, т.е. морфологическая освоенность тюркизмов предполагает их соотнесенность с лексико-грамматическими разрядами, грамматическими категориями морфологической системы русского языка. Анализ тюркских лексических элементов свидетельствует о включении данных заимствований в грамматическую систему русского языка. Большая часть тюркизмов утрачивает морфологические признаки, присущие им в языке-источнике, и оформляется согласно законам русской грамматики. Отраженные в толковых словарях родовые варианты рассматриваемых заимствований функционируют в языке без видимых изменений – варианты, зафиксированные в словарях начала ХХ века, имеют место и в источниках конца ХХ века (каптан – каптана, мамон – мамона, тут – тута, хабар – хабара, чинар – чинара и др.).
При семантико-функциональной характеристики тюркизмов рассматривается тематика тюркских единиц, их стилистические особенности, сферы употребления, активность в области фраземообразования.
Приведенный сравнительный анализ позволяет ученым выявить изменения, произошедшие в семантике заимствований. Некоторые тюркские слова или их значения, включенные в лингвографические источники более раннего периода, не находят отражения в поздних изданиях. Причинами этого, на взгляд Р.Юналиевой [24, с. 192], являются:
1) вхождение тюркских заимствований или отдельных их значений в пласт устаревшей лексики вследствие исчезновения обозначаемой реалии или понятия. Например, ропать «название неправославных молитвенных домов, селямлик» 1. Торжественное шествие султана в мечеть. 2. Прием у султана в байрам. 3. Мужская половина дома у турецких народностей», ералаш. 3. Устар. Смесь разнородного сухого варенья, сладостей разных сортов и др.);
2) ограниченная сфера употребления некоторых лексем (а также некоторых их значений), включение / не включение которых в словник словаря зависит от принципа отбора материала составителями (ергак ‘тулуп из жеребячьих шкур’, пирог ‘пшеничный хлеб’, талагай ‘невежа, неуч’, тумак ‘меховая шапка’ и др.).
Приведены у значительной части тюркских слов новые значения. Как правило, большинство из них впервые фиксируются в СУ (около 100) и БАС (более 50) (каланча ‘человек высокого роста’, камыш ‘заросли такой травы’, лапша ‘бесхарактерный, безвольный человек’, табор ‘большая группа людей’ и др.). Большая часть новых лексико-семантических вариантов тюркских слов возникла в результате метафорического переноса; при этом наиболее продуктивными являются модели «название животного → наименование лица» (ишак ‘осел → человек, безропотно выполняющий самую тяжелую работу’), «название предмета → наименование лица» (фитиль ‘лента в осветительных приборах → худой и очень высокий человек’), «название предмета → что-либо похожее на него» (шалаш ‘легкая постройка → о том, что напоминает такую постройку’) и др. Большинство семантических производных, появившихся в результате метонимического переноса, образованы по моделям «название материала → изделие из него» (собака ‘мех, шкура такого животного → изделия из меха такого животного’), «растение → продукт из его плода» (баклажан ‘растение → кушанье из плодов этого растения’), «название животного (рыбы) → продукт из него (нее)» (тюлька ‘мелкая рыба → консервы из такой рыбы’) и др.
Небольшая часть тюркских заимствований русского языка постепенно входит в пласт употребительной лексики (как следствие распространения соответствующих реалий), и поэтому становится возможной их лингвографическая фиксация (аджика, азу, йогурт и др.). Анализ показал, что вытеснение из языка лексико-семантического варианта, судя по данным лингвографических источников, происходит намного медленнее, чем появление нового значения [24].
Исследователями [24 - 28] отмечается, что в некоторых толковых словарях были выявлены недочеты, связанные с подачей лексических значений. К примеру, составитель СЕ отмечает, что соблюдение единообразия подачи словарных статей – одна из особенностей данного словаря. Однако значения слов, принадлежащих к одной тематической группе, могут быть даны как отдельные, так и в рамках одного ЛСВ: ПАША' м. 1. Титул высших военных и гражданских сановников в бывшей султанской Турции. 2. Лицо, имеющее такой титул; и КАГА'Н м. 1. Титул главы государства у древних тюркских народов. // Лицо, имевшее такой титул. 2. БАДЬЯ' ж. 1. Деревянное или металлическое широкое ведро, суженное книзу. 2. Количество чего-л., вмещающееся в такой сосуд; и СТАКА'Н м. 1. Стеклянный сосуд цилиндрической формы, без ручки, служащий для питья. // Количество вещества, вмещающееся в него.
Названия животных, имеющие переносное значение (наименование лица), в СЕ могут быть представлены как многозначные слова, а также как омонимы: СЛОН 1 м. 1. Крупное травоядное млекопитающее. 2. перен. разг.-сниж. Крупный, неуклюжий человек; и ШАКА'Л 1 м. 1. Хищное, похожее на волка, животное; ШАКА'Л 2 м. разг. 1. Жадный, хищный человек и др.
Самое большое значение для заимствований имеет функционально-стилистический комментарий, поскольку по представленности в тех или иных стилях современного русского языка можно судить о степени освоения и особенностях употребления иноязычных слов. Тюркизмы широко употребляются в различных сферах русского языка. Большая их часть стилистически нейтральна, у других маркированными являются отдельные значения, у третьих – все ЛСВ.
Ученые в разряд разговорной лексики вводят однозначные слова (балбес, белиберда, бирюк [СУ]; карапуз, тумак ‘удар кулаком’ [БАС]; акын, баламут, барыш, башибузук [СОШ] и др.) или отдельные значения многозначных слов, возникшие у тюркских заимствований в системе русского языка (базар ‘шум, крик’, кавардак ‘неразбериха, беспорядок’, шакал ‘хищный человек’ и др.).
К группе просторечной лексике относят в словарях такие тюркские заимствования, как башка, ералаш ‘беспорядок’ [БАС]; кабан ‘о грузном мужчине’, карга ‘старуха’ [МАС] и др.
Территориально-ограниченные слова отмечены в лингвографических источниках лексемами: азям, баклага, сырт, таймун [СУ]; баз, баштан, бирюк, люлька [МАС]; салма, тарын, чебак, чегень [СЕ] и др. Приведен перечень некоторых тюркизмов, которые расширили область своего употребления, в частности, региональные в прошлом слова фиксируются как литературные без указания на территориальное ограничение (балка, мангал, чебурек), что, возможно, является свидетельством их освоения системой современного русского языка.
Исследователи при анализе словарей выявляли случаи неполноты толкующей части словарных статей, связанные с территориальным ограничением в употреблении. Например: АГА′ м. 2. Употребляется как форма вежливого обращения – иногда в сочетании с именем – к старшему или уважаемому человеку (в Закавказье, Средней Азии, а также в Турции) [СЕ]. Лексема ага часто встречается в текстах, связанных с Татарстаном, с татарским народом; см.: «Девушки, вот как наша Ляля, прыснули со смеху. «Ах ты, негодный Огонь, баламут! Только это ты и знаешь!» А Мустай-ага выпятил грудь, совсем как гусак, и тоже хохочет» (А.Абсалямов «Орлята»); см. также аксакал, арба, аул, бай и др.
Языковые заимствования - тюркизмы демонстрируют широкое содержательное разнообразие, входят в состав значительного числа тематических групп; наибольшее количество тюркских элементов представлено в группе названий предметов быта.
Заметное место занимают тюркизмы в составе русской фразеологии, по материалам работ [29-37] анализируемых источников более 100 тюркских заимствований участвуют во фраземообразовании (наиболее активными являются лексемы карман и собака, зафиксированные в полутора десятках фразеологических единиц). Часть фразеологических выражений, отраженных еще в словарях XVIII – XIX веков, употребляется в русском языке до настоящего времени (не было ни гроша, да вдруг алтын; мерить на свой аршин; метать бисер перед свиньями и др.). Приведем фразеологизмы, содержащие тюркские лексические элементы, которые выступают как постоянный компонент (не фунт изюму, на чай и др.) либо как вариативный (бог (аллах) его знает, березовая каша (лапша) и др.); отдельные тюркизмы употребляются в современном языке только в составе устойчивых выражений (ни бельмеса, на свой салтык и др.).
При проведении этимологической характеристике тюркизмов рассматриваются особенности представления сведений о происхождении слова в толковых словарях.
Приведенный этимологического комментарий, позволяет наблюдать следующее: в ранних источниках лингвографический параметр не всегда присутствует, так как не отличается системностью представления материала. В последующих словарях информация о происхождении приводится большей частью для одних и тех же слов, что является следствием преемственности в подаче этих материалов. Многочисленные исследователи отмечали, что значительная часть тюркских заимствований (а их примерно около 250 единиц) не имеет в рассматриваемых изданиях этимологической справки, что в ряде случаев свидетельствует об их полном освоении; см., например: атаман, ковер, колчан, терпуг, тесьма, товар, товарищ и др. Приведенные сравнения данных анализируемых словарей с данными этимологических показывает, что составители толковых справочников при формировании соответствующей зоны не всегда используют достижения современной лингвистики. Это выявляется только по истечении некоторого времени.
Некоторые единицы в этимологических словарях приводятся с указанием тюркского языка, который служит языком-источником (около 50 единиц): азям, аллах, аманат, атлас, бадья, балаган, бахрома, безмен, бирюза, бисер, духан, ермолка, изумруд, изъян, инжир, ислам, кальян, кандалы, кинжал, киоск, кирпич, кисет, колбаса, мечеть, минарет, набат, нашатырь, сарафан, сафьян, халат, халва, чемодан, шатер, юфть и др.
Этимологические статьи анализируемых словарей представляют тюркские материалы различного рода: в одних случаях даны ссылки общего характера (см., например, «тюркское» для слов аркан, кистень, колпак, сагайдак, сайгак, тал, хан и др.), в других - указаны конкретные тюркские языки (см., например, «турецкий» для слов алыча, бунчук, гяур, дудук, кил, мушмула и др., «казахский» - кошма, лабаз, саксаул, тау-сагыз и др., «чагатайский» – кутас и др.). И те, и другие могут быть дополнены ссылками на слово-прототип (с семантической характеристикой или без): БАЛБЕ′С, а, м. - тюрк. бильмес – невежда - [БАС]; ЕРАЛА′Ш, а, м. [тюрк. аралаш] - [БТС]; ТЮТЮ′Н - [Тур. tütün] - [МАС] и др. Каждый составитель пытается представить полный этимологический анализ.....